Аналитический клуб

Хетты были известны до середины прошлого столетия только по данным Библии. В русском переводе Библии «сынами хеттовыми», «сынами Хета», «хеттеями», «хеттеянами» названа одна из доеврейских народностей Палестины п Сирии. Именно поэтому ученые сперва считали родиной хеттов Палестину или Сирию, что не подтвердилось дальнейшими исследованиями. Что касается античных авторов, то они вообще не имели представления о хеттах.

Существование хеттов как одного из крупных народов древнего Востока подтвердилось в прошлом веке успешной дешифровкой египетской иероглифики и аккадской клинописи.

С конца прошлого столетия о хеттах стало известно также из клинописных текстов архива из Телль-Амарны в Египте, содержавшего дипломатическую переписку египетских фараонов (в частности, Аменхетепа III и Аменхетепа IV—Эхнатона) с разными царями государств Ближнего Востока (на аккадском языке). Судя по этой переписке, Хеттское царство могло рассматриваться как сильное государство, центр которого находился где-то в Малой Азии, а его политическое влияние распространялось па районы Северной Сирии, где сталкивались интересы египтян, хеттов и Митанни. Было ясно, что Хеттское царство (по-египетски, в условном чтении, Хета; по-аккадски Хатти) являлось крупнейшей державой древнего Востока, соперничавшей как с Египтом, так и с Ассирией.

Предположение о господстве хеттов в Малой Азии полностью подтвердилось только с начала нашего столетия, когда в 1906—1912 гг. под руководством немецкого востоковеда Г. Винклера производились первые археологические раскопки в турецком селении Богазкёй (в 150 км к востоку от Анкары). Археологи открыли здесь тысячи клинописных табличек, часть которых была составлена на аккадском языке, а подавляющее большинство написано хорошо знакомой аккадской клинописью, но на каком-то неизвестном тогда древнем языке, дешифровкой которого сразу занялись ученые. Уже в 1915 г. чешскому исследователю Б. Грозному удалось определить характер этого языка и заключить, что он принадлежал к индоевропейской языковой семье. Ученые назвали его «хеттским клинописным» (в отличие от «хеттского иероглифического» — вернее, лувийского, — образцы которого также были обнаружены в Северной Сирии и Малой Азии еще до начала прошлого века). Само древнее население Малой Азии называло «хеттский клинописный» язык «неситским» (по имени г. Неса — точнее, может быть, Гнеса; более древнее название Канес, или Каниш). В том же архиве были найдены тексты п на других древних языках Малой Азии.

Дешифровка найденных в Богазкёе табличек показала, что обнаружен клинописный архив, содержащий тексты разного характера. На месте Богазкёя была расположена столица хеттов Xaттyca, или Хаттуша. Свою страну (и царство в целом) хетты обозначали термином «Хатти». Основная территория распространения собственно хеттов (неситов) включала в себя не Палестину и Сирию, как предполагалось раньше, а центральную часть Малой Азии. Большая часть Анатолии и районы Северной Сирии (а порой и Северной Месопотамии) лишь подчинялись хеттам.

Расшифровка хеттских клинописных текстов из Богазкёя положила начало новой науке — хеттологии, изучающей историю, языки и культуру населения Малой Азии (с древнейших времен до середины I тысячелетия до н.э.). Археологические раскопки, ведущиеся и поныне в разных местах Малой Азии, выявили не только новые клинописные тексты, но и ценнейшие памятники материальной культуры, свидетельствующие о том, что корни исторического развития Малой Азии уходят от II тысячелетия до н.э. далеко в глубь веков.

Дохеттский период в центральной Малой Азии.

Полуостров Малая Азия представляет собой сухую котловину, окруженную горами: с юга — Таврским, с севера — Понтийским хребтом; на западе долины рек открывают путь теплым ветрам с Эгейского моря, на востоке обе гряды гор, по ту сторону долины верхнего Евфрата, текущего с севера на юг, переходят в изрезанное замкнутыми долинами Армянское нагорье (Восточную Анатолию).

Этот полуостров, называемый также Анатолией и образующий азиатскую часть современной Турции, — один из древнейших в мире очагов земледелия и скотоводства. В Х—VIII тысячелетиях до н.э. здесь господствовал относительно влажный климат, предгорья покрывали луга злаковых трав, среди которых были предки ячменя и пшеницы-однозернянки; дожди выпадали еще довольно обильно и регулярно. В горах и на равнинах паслись стада дикого мелкого и крупного рогатого скота. Именно здесь, наряду с Сирией и Палестиной и западными склонами Иранского нагорья, люди раннего неолита (новокаменного века), впервые научились высевать злаки искусственно, вскапывая предварительно землю палками, а позже мотыгами, и сжинать первые хлеба; еще ранее для жатвы диких злаков был изобретен серп, костяной или деревянный, со вставленными кремневыми зубьями. В этих же местах был сначала приручен, а затем и одомашнен первый скот.

Режим питания неолитических племен Малой Азии в это время значительно улучшился по сравнению с эпохой собирательства и охоты, смертность снизилась, и население начало расти. Возникали крупные поселки с тесно скученными глинобитными жилищами, среди которых имелись и святилища со стенной росписью; утварь стала более прихотливой и разнообразной — общество явно быстро продвигалось в сторону цивилизации. Наиболее известен большой поселок, почти город (население его могло составлять тысяч пять), найденный под городищем Чатал-хююк в центре полуострова. Есть гипотеза, согласно которой культура Чатал-хююка была создана отдаленными предками будущих носителей индоевропейских и, возможно, картвельских языков.

В начале этого периода на севере Европы еще сохранялись остатки Великого Оледенения, но с отступлением ледников климат стал, по-видимому, суше. Так или иначе, можно считать установленным, что примерно в VI тысячелетии до н.э. в результате вековых климатических колебании на всем Ближнем Востоке наступает длительная засушливая эпоха. Луга и поля центральной части Анатолии высыхают, гибнут чатал-хююкская и родственные ей культуры, так и не успев дорасти до уровня цивилизации.

Немного ранее начинается распространение земледелия и скотоводства в Юго-Восточпой Европе — сначала (примерно с VII тысячелетия до н.э.) в Македонии, а затем и на Балканах, и не исключено, что именно туда ушло большинство чаталхююкцев. Но другие остались на полуострове, и, может быть, некоторые из них сдвинулись в сторону Закавказья.

Раннеисторическое развитие Малой Азии продолжалось и в последующие эпохи, когда окончательно образовались отдельные культурно-экономические районы в западной и восточной, в северной и южной, а также в центральной области Анатолии. В периоды энеолита и ранней бронзы значительных успехов в экономическом и культурном развитии добились центральная и восточная части Малой Азии, на что указывают датируемый IV—III тысячелетиями до н.э. археологические материалы, добытые на городищах Аладжа-хююк, Алишар-хююк, Хороз-тепе. Именно в Центральной Анатолии позднее было создано Хеттское царство, просуществовавшее на протяжении почти всего II тысячелетия до н.э.

Малая Азия была связующим звеном, своеобразным мостом, соединяющим Ближний Восток с Эгейским миром и Балканским полуостровом. Особо важную роль в этих связях играл город Троя, стоявший на азиатском берегу у Геллеспонта, или Дарданелльстого пролива, который ведет из Эгейского моря (части Средиземного) в Черное море. Здесь ясно ощущалось взаимовлияние племен Балканского и Малоазийского полуостровов. Однако не только благоприятным географическим расположением отличалась Малая Азия в древности. Решающую роль в экономичсском и культурном развитии Анатолии сыграли ее природные богатства, в особенности металлы (медь, серебро, свинец, золото), которые давно привлекали внимание и соседних с Малой Азией стран древнего Ближнего Востока.

Уже к III тысячелетию до н.э. укрепленные пункты, расположенные на холмах восточной части п-ова Малая Азия, являлись центрами экономической, политической и культурной жизни малоазийских племен. Однако древнейшие эти племена не были хеттами-неситами (индоевропейцами), которые появились на востоке Малой Азии, согласно письменным источникам, лишь позднее, вероятно с конца III тысячелетия до н.э. Ученые называют древнейшие коренные племена «протохеттами» (т.е. жившими в указанных частях Анатолии до образования Хеттского государства) или хаттами, поскольку язык их назван в хеттских клинописных текстах, составленных во второй половине II тысячелетия до н.э., хаттским. Этот термин происходит от названия центральной части страны хаттов — Хатти (это название лишь позднее заимствовали хетты-неситы для обозначения своей страны). Центром их политической и культурно-экономической жизни был город Хаттуса.

Природные богатства приводили в Анатолию купцов разных стран древнего Ближнего Востока. Согласно одной поздней хеттской легенде, например, аккадские купцы появились в Малой Азии якобы еще в XXIV в. до н.э., т.е. в период правления Саргона Древнего, царя Аккада. Еще раньше вверх по Евфрату в горные области проникали и даже селились там шумеры.

К началу II тысячелетия до н.э. через горы Тавра и вдоль таврских предгорий проходила важнейшая для Передней Азии дорога на запад в Сирию и Малую Азию и далее на побережья и острова Средиземного и Эгейского морей. Главные перевалочные пункты странствующих торговцев устраивались по возможности в районах со стабильным социальным режимом, но слабым контролем государства. Усиление местного государственного контроля над торговлей приводило к оперативному перемещеиию торговой базы в более благоприятные места.

Документы и письма из клинописных архивов XX—XIX вв. до н.э., найденные в торговом пригороде города Каниша, или Канеса (ныне Кюль-тепе около г. Кайсери), раскрывают устройство организации профессиональных торговцев древности так подробно, как никакой другой архив.

Еще с того времени, когда таблички из Каниша были найдены впервые и не были прочитаны и язык их был неизвестен, за ними закрепилось название «каппадокийских», но позднейшему названию этой части Малой Азии.

Центральная торговая община Каниша (карум Каниш) контролировала через свою контору (бит карим) торговый оборот в Северной Сирии, Малой Азии и Северной Месопотамии благодаря развитой системе взаимного кредита, без которого не может развиваться вообще никакая торговля. Карум (букв. «пристань», также «рынок») при городе Канише являлся автономной самоуправлявшейся организацией торговцев с общим собранием «от мала до велика», игравшим роль, подобную роли народного собрания в городах-государствах. Определение «от мала до велика» подчеркивало равенство участников торговли, хотя состоятельность их была далеко не равной. Собрание было судебным органом, который имел право вынести решение о передаче общей кассы из рук менее надежных в более надежные, мог казнить и миловать. Во главе карума стоял совет из 48 человек, распоряжавшийся делами центральной конторы. Из круга этих лиц, как мы полагаем, поочередно дежурила шестерка — комитет, отвечавший за дела в течение шестидневной недели (хамуштум—«пятая часть месяца»); каждый дежурный, тоже называвшийся хамуштум, следил за текущими делами одного дня. Срок действия совета составлял тысячу дней (лиммум - «тысяча»); этим же термином обозначались годичные эпонимы-казначеи из числа тех же самых членов совета; они же возглавляли совет каждый в течение своего года. Термин лиммум сохранился: и позже, но только как название должности эпонима года; по таким эпонимам велось летосчисление.

Предложенное в советской науке толкование канишской организации как самостоятельного международного торгового объединения расходится с общепринятым в традиции западной науки, где наиболее популярным остается определение карума как торговой колонии города Ашшура на р. Тигр. Однако теперь всеми исследователями признан факт существования значительной контрабанды из Малой Азии, с которой боролись местные малоазийские власти; они же собирали и побор с законней торговли. Это касается как карума Каниша, так н целой сети торговых факторий (кару) и станов (вабаратум), разбросанных но Сирии, Месопотамии, восточной и центральной части Малой Азии. Из этого видно, что охранно-контрольная служба на дорогах в период процветания известной нам по клинописным архивам торговли была в руках местных властей. В то же время главная фактория—карум Каниш—делала сборы с караванов и обеспечивала их продвижение по дорогам, не спрашиваясь ни местных, ни ашшурских властей, и поэтому являлась автономной централизованной торговой организацией. Ашшур, несомненно, имел влияние на торговцев организации, но ему не принадлежала в Малой Азии политическая власть. Такой факт, как составление в конторе карума письменного договора о контрабанде доказывает независимость этой общины от всех властей. О том же говорит и текст присяги, приносившейся торговцами: главная заповедь — но говорить ничего лишнего в момент досмотра, — очевидно, будь то в Канише или в Ашшуре. За лишние слова виновному грозило рассеяние всех его родичей и неблагоприятное решение его дел в суде.

В случае ареста контрабанды (это было главным образом железо, вывоз которого из Малой Азии был запрещен местными государствами) виновного в её провозе солидарно выкупали за счет фонда, в котором имелся пай пострадавшего.

Карум Каниша, судя по археологическим данным, существовал и до прихода туда ашшурцев, и после их ухода. Сведения о контрабанде относятся к периоду расцвета малоазийской международной торговли; лишь к самому концу периода появляется договор — заметим, не между Ашшуром и местными государствами, а между карумами и местными царьками и представителями торговцев в Малой Азии (двумя ашшурцами и двумя, малоазийцами), но без представительства властей г. Ашшура. По договору устанавливался, между прочим, и запрет контрабандных перевозок. Это значительно снизило выгоды малоазийской торговли, и она быстро свернулась (чему, впрочем, еще более способствовал захват месопотамских путей аморейским царем Шамши-Ададом I).

Систематические раскопки Каниша и его пригородов показали, что найденные до сих пор архивы происходят из пригорода, расположенного поодаль от того главного холма, где находилась цитадель независимого города-государства Каниш; документы из цитадели, хотя и немногочисленные, составлены на том же ашшурском диалекте и писаны тем же ашшурским пошибом; эта письменность использовалась также правителями Каниша и его администрацией для их собственных юридических и хозяйственных документов. Этнический состав как самого города Каниша, так и южной оконечности торгового пригорода — карума был не ашшурским: среди имен преобладают хаттские, т.е. принадлежащие к языку аборигенов, родственному современным языкам Западного Кавказа; есть индоевропейские хеттские и изредка хурритские; центр торгового пригорода был этнически смешанным, и только северная его окраина, раскопанная кладоискателями еще в прошлом веке, была собственно ашшурской. Именно это, а также повсеместное употребление в Канише ашшурской разновидности клинописи и было причиной неточного определения канишской торговой организации как непосредственно ашшурской. Однако в состав совета торговой общины Капиша входили и местные торговцы, исполнявшие в свой черед службу недельного дежурства по конторе и обязанности эпонима-казначея.

Время от времени устраивалась проверка всех складов на предмет обнаружения незарегистрированных грузов, так как все были обязаны платить 5% рыночной пошлины (нисхатум) во дворец каждого города-государства по пути каравана (грузы перевозились на ослах), а также депозитный сбор в торговую контору (шадду'атум).

Кредиторами торговцев нередко бывали сборщики ремесленной продукции (умми'анум) или государственные финансово-торговые агенты (тамкарум). В отличие от частных кредиторов, ни те, ни другие никогда не называются в документах по личному имени — очевидно, функция здесь была важнее, чем конкретная личность. Сами купцы обычно не обозначаются термином «тамкарум», хотя иной раз выступают «за тамкарума». Государственный агент мог иногда принимать участие в торговле; по даже в крупнейшем кассовом союзе, оперировавшем пятнадцатью килограммами золота, его вклад не превышал десятой доли всех вкладов; однако его участие было нужно для легализации торговли.

Тот, кто вносил в фонд кассового союза двойной взнос, имел право распоряжения фондом. Такой оптовик мог брать на откуп и пошлину местному государству; таким образом, и она могла пускаться в оборот. Что касается депозитного сбора, то он являлся страховым фондом торговой общины.

Финансовый учет велся в серебре, и оно же определяло масштаб цен. Но главными средствами платежа были медь и аннакум(Аннакум означает в клинописных текстах как «олово», так и «свинец», но в канишских («каппадокийских») текстах, видимо, преобладает свинец, использовавшийся здесь для сплава свинца с оловом, ради экономии дефицитного олова.). Медную и серебряную руду обогащали в Канише, золото плавили во дворцах нейтральных городов Сирии. Как уже упоминалось, существовала и контрабандная беспошлинная торговля, главной статьей которой было железо, запрещенное к вывозу государствами Малой Азии; ценилось оно в 40 раз выше золота. Ашшурцы торговали месонотамскими тканями, местные торговцы — местными, по ашшурские власти запрещали своим гражданам поддерживать ткацкий промысел Малой Азии, конкурировавший с месопотамским. Иноземные, в том числе и ашшурские, торговцы не имели права выдавать ссуды под залог личности или недвижимости местных граждан — это была привилегия их местных компаньонов, но ашшурцы не очень и стремились пускать корни в этой чужой стране, предпочитая сохранять мобильность па случай ужесточения местного государственного контроля.

Можно предполагать, что ашшурские купцы появились и Малой Азии как торговцы высококачественными или, наоборот, особо дешевыми месопотамскими тканями. Но во время, к которому относятся найденные архивы, эта их деятельность явно отошла на задний план по сравнению с другой.

Архив одного из крупнейших оптовиков канишской торговли, Имд-Эла, показывает одновременное участие в операциях этого дома до 30 родичей трех поколений, включая и некоторых женщин (сестер и дочерей), но исключая свойственников: зятья не участвуют в операциях; не участвуют в них и соседи.

Один из крупнейших балансов Имд-Эла подсчитан в деньгах-аннакум: из 410 талантов (свыше 12 т), полученных от 35 лиц, доля самого Имд-Эла составляла 57 талантов (1710 кг); в пересчете на серебро по курсу аннакума в Месопотамии (1: 15) это составит 114 кг серебра, по курсу золота там же (1:4) — примерно 29,5 кг золота. В Малой Азии золото стоило вдвое дороже, аннакум — вдвое дешевле. Именно эта разница и привлекала в Малую Азию иноземных торговцев, спекулировавших своей валютой, аннакум.

Личный доход Имд-Эла позволил ему купить два дома в Ашшуре: за 5 кг серебра и за 1,5 кг; таким образом, получается, что он, возможно, и не был выходцем из Ашшура или, во всяком случае, не был его постоянным жителем, а перебрался туда, где жизнь профессионального торговца была лучше всего защищена, поскольку именно этот город искони существовал как торговый центр и сильная крепость. С переездом его в Ашшур и начавшимися в Малой Азии усобицами торговля дома Имд-Эла быстро сворачивается. Деловые качества его сыновей были несравнимы с его собственными: в одном из писем, адресованных дочери, он просит ее присматривать за братом, чтобы тот меньше думал о хлебе и пиве («заставь его быть мужчиной!»). В самом пространном письме от этого сына говорится, что другие сыновья воруют у своих отцов до 5 кг серебра (цена хорошего дома), а он так не поступал и неповинен в том, что их дом потерял право на откуп пошлины. Это была главная выгода для оптовика, заставлявшая его стремиться увеличить свой пай в коллективной торговле. При оптовой торговле, в момент досмотра товаров во дворце, торговцам иногда удавалось скрыть до половины и больше тканей — главного и наиболее доходного из товаров импорта. Цена тканей колебалась между 3,5 и 35 сиклями серебра (1/4 кг) за штуку, а то и выше.

В «каппадокийских» табличках сохранилось немало собственных имен и отдельных слов индоевропейского происхождения, но появление в Малой Азии индоевропейских племен следует отнести к более раннему периоду. Пока еще не решен вопрос о точном времени и пути продвижения индоевропейских племен в Малую Азию. Существуют гипотезы об их переселении в Анатолию в древнейшую эпоху через Балканы, через Кавказ, через восточные районы, но ни одна из них еще не подтверждена окончательно. Есть даже предположение, что индоевропейские племена могли изначально жить в самой Малой Азии. Бесспорным в настоящее время является то, что к началу II тысячелетия до н.э. индоевропейские племена ужо были расчленены на неситов, занявших территорию, видимо, к югу или юго-востоку от Центральной Малой Азии, откуда они постепенно распространялись на север, где обитали хатты («протохетты»); на палайцев, живших в стране Пала на севере Малой Азии, где они также находились в контакте с хаттами; и наконец, на лувийцев, страна которых — Лувия — простиралась на юге и юго-западе Малой Азии. Лувийцы распространились и на юго-восток Анатолии, где почти одновременно или раньше появился и хурритский этнический элемент.

Значительные сдвиги, имевшие место в хозяйстве и технике восточной части Малой Азии с начала II тысячелетия до н.э. (в частности, в XIX—XVIII вв. до н.э.), вызвали соответствующие изменения в сфере общественных отношений. Процесс социальной и имущественной дифференциации далеко зашел среди местного населения. На территории восточной части Малой Азии было, видимо, еще в III тысячелетии до н.э. создано несколько политических образований типа городов-государств, во главе которых стояли рубау (цари) или рубатум (царицы). При царском дворе имелось множество «великих», занимавших разные государственные должности («начальника лестницы»(Вероятно, имеется в виду подъем на укрепленную цитадель. Это была очень важная должность, которую, возможно, занимал царевич.— Примеч. ред.), «начальника кузнецов», «главного виночерпия», «главного над садовниками» и многих других). Города-государства Малой Азии пользовались письменностью и письменным языком, заимствованным у ашшурских купцов. Среди городов-государств происходила борьба за политическую гегемонию; на первых порах верх взяла Пурусханда, правитель которой считался «великим царем» среди остальных правителей городов-государств Малой Азии. Позднее же ситуация изменилась в пользу города-государства Куссары, расположенного где-то на юге или юго-востоке Центральной Анатолии.

Из первых правителей Куссары нам известны Питхана и его сын Анитта (ок. 1790—1750 гг. до н.э.). Еще когда Анитта был «начальником лестницы», начинается расширение владений Куссары. Из текста, составленного Аниттой и дошедшего до нас на хеттском (песитском) языке лишь в поздней редакции, мы узнаем, что «царь Куссары (т.е. отец Анитты) с целым множеством (войск) из города вниз спустился и город Несу ночью приступом взял. Царя Несы он схватил, а (из) сыновей (т.е. граждан) Несы зла никому не причинил. И он сделал их себе матерями и отцами». Завоевательную политику отца продолжил Анитта, покоривший ряд близлежащих районов Центральной Малой Азии. Он два раза победил Пиусти, царя страны Хатти, а Хаттусу сровнял с землей. Анитта пошел в поход против Пурусханды, царь которой без боя покорился, передав ему знаки царской власти (железный трон и скипетр). Анитта сделал своей царской резиденцией г. Несу, где построил крепости и храмы, и уже величал себя «великим царем». В его городе почитались божества индоевропейского и исконного хаттского происхождения.

Созданное при Анитте Куссарское царство было самым мощным политическим объединением, существовавшим в Центральной Малой Азии до образования Хеттского государства. С завоеваниями Анитты, по-видимому, исчезли иноземные торговые колонии (фактории) по всей Анатолии.

Предполагается также, что во время правления Анитты происходило постепенное распространение индоевропейских неситских племен во всей центральной части Анатолии, где до сих пор проживали хатты. В период этого хеттско-хаттского соприкосновения, длившегося несколько столетий, в течение которых пришлые индоевропейцы сливались с коренным населением, хаттский язык был поглощен хеттским-неситским, который одновременно и сам претерпел определенные изменения (в фонетике, лексике, морфологии).

В результате слияния индоевропейцев с аборигенными хаттскими племенами в Центральной Малой Азии образовался хеттский этнос, создавший приблизительно к середине XVIII в. до н.э. могущественное Хеттское государство, целиком воспринявшее богатые культурные традиции хаттов. Историю этого государства ученые условно делят на три главных периода: Древнее, Среднее и Новое царства.

Древнехеттское царство (около 1650—1500 гг. до н.э.).

Хеттская историческая традиция связывала древнейший период истории хеттов с Куссарой, которая была столицей в начале существования Хеттского государства. Однако после Анитты: произошли какие-то общественные и культурные изменения, которые выразились, между прочим, в том, что хетты сменили официальные староассирийский аккадский диалект и письменность на родной язык и другой вариант клинописи, заимствованный из Северной Сирии через жившие там племена хурритов. Основателем .собственно Хеттского государства его историческая традиция считала не первых известных нам правителей Куссары, т.е. Питхану или Анитту, а Лабарну, тоже царя Куссары, по более позднего времени. В начале царствования, когда «страна была мала», Лабарна силой оружия покорил соседние о6ласти. Он перенес борьбу и в области, расположенные на юге и севере Малой Азии, распространив владения хеттов «от моря до моря» (т.е. от Средиземного до Черного моря).

В Куссаре воцарился и следующий правитель хеттов — Хаттусили I ,(он же Лабарна II); Хаттусили («хаттусским») он назван был потому, что из стратегических соображений перенёс центр своего царства из Куссары на север, в Хаттусу. С этого времени Хаттуса, которая, видимо, после покорения ее Аниттой подчинялась Куссаре, становится столицей хеттов и остается ею вплоть до падения Хеттского государства. Название страны «Хатти» стало употребляться для обозначения Хеттского государства в целом.

После завоевания ряда областей, расположенных в Малой Азии, Хаттусили отправился в поход в Северную Сирию. Подчинив Алалах (совр. городище Телль-Атшана), одно из сильных хуррито-семитских государств Северной Сирии, Хаттусили победил два крупных города этой же области — Уршу (Варсува) а Хашшу (Хассува) — и начал длительную борьбу против третьего—Халеба, однако из-за болезни не смог довести дело до конца; это выпало на долю его сына и преемника Мурсили I.

Покорив Халеб, Мурсили отправился в далекий Вавилон, которым правил Самсудитана из династии Хаммурапи, захватим город и в 1595 г. до н.э. разрушил его, взяв большую добычу. Во время походов в Халеб и Вавилон Мурсили победил также хурритов, живших по левому берегу Евфрата и в Северной Месопотамии.

Военные операции Xaттусили I и Мурсили I в Северной Сирии и Месопотамии имели известное влияние на ход событий на всем Ближнем Востоке. Победы хеттов над Алалахом, Халебом .и т.д. заложили основы хеттского господства в Северной Сирии. С этих пор вопрос о Сирии всегда стоял как один из главнейших во внешней политике Хатти. Победой же над Вавилоном был положен конец царству I Вавилонской династии. Эти крупные победы были полны огромного значения для хеттов: с этого времени их государство стало в ряд великих держав Ближнего Востока, превратилось в могущественную в военном отношении державу, с которой не могли справиться ни «великое царство» Халеб, ни Вавилон.

В период правления Хаттусили I и Мурсили I начались военные столкновения между, хеттами и хурритами. Хурриты с Армянского нагорья и из Северной Сирии начали набеги на Хатти, опустошая восточные провинции хеттов. В самом начале царствования Хаттусили I хурриты из Ханигальбата (Северная Месопотамия) вторглись в страну хеттов, в результате чего временно отложились многие подвластные хеттам восточные области. Лишь город Хаттуса остался невредимым. Порой хурриты атаковали владения хеттов и со стороны Северной Сирии, как это случилось, например, во время правления следующего царя хеттов — Хантили, когда хурриты, разорив хеттские территории, взяли в плен царицу, а затем казнили ее вместе с сыновьями. Хантили отразил нашествие хурритов, но борьба с ними продолжалась и в последующие времена.

К концу Древнего царства хетты добились успехов в Киццувадне — важной стратегической области, расположенной у северо-восточного угла Средиземного моря. С царем Киццувадны заключил дружеский договор последний правитель Древне хеттского царства — Телепину. Отныне Киццувадна взяла политическую ориентацию на Хатти, постепенно освобождаясь от влияния Халеба и Хурри.

На всем протяжении Древнехеттского царства происходила ожесточенная борьба за усиление царской власти, которую сильно ограничивало народное собрание - панку. Вначале оно объединяло всех мужчин, способных носить оружие, позднее же круг лиц, входивших в панку, значительно сократился, ограничившись представителями высших слоев знати. Собрание имело право определения наследника престола, ведения судебных дел и т.д. Царь, носивший высокий титул хаттского происхождения — табарна, мог лишь выдвигать кандидатуру будущего повелителя страны, которого панку утверждало или отклоняло. Круг кандидатов на царский престол был довольно широк, так как царем мог стать не только царевич, но при его отсутствии и внук правителя Хатти, сын или муж сестры царя и т.д. Начиная с Хантили, часты были случаи узурпации тропа претендентами.

Вопрос о наследовании царской власти был окончательно решен Телепину, издавшим «законодательство о престолонаследии», согласно которому право вступления на престол отныне получали только сыновья царя по старшинству. В случае отсутствия таковых взойти на престол мог лишь муж дочери царя. Все остальные были исключены из числа возможных претендентов на престол, и панку должно было следить за соблюдением закона. Этот порядок наследования, сильно укрепивший царскую власть, действовал на всем протяжении существования Хеттского государства.

Однако царь не стал единоличным абсолютным монархом страны и во времена Телепину, при котором, по-видимому, впервые были отредактированы также другие хеттские законы. Царская власть все же была ограничена собранием, хотя теперь оно стояло выше царя только в том случае, если тот самовольно нарушал закон о престолонаследии или произвольно казнил царских родичей. В другие государственные дела панку не вмешивалось. В период Новохеттского царства собрание вообще перестало функционировать.

Новохеттское царство (около 1400-1200 гг. до н.э.).

Ввиду недостаточной изученности истории Среднехеттского государства, охватывавшей приблизительно 1500—1400 гг. до н.э.(Некоторые исследователи вообще отрицают существование Среднехеттского царства. — Примеч. ред.) мы далее коснемся главных моментов истории хеттов периода Нового царства, когда Хатти рассматривалось как равная с Египтом, Вавилонией и Ассирией держава.

Завоевательная политика была начата Тутхалией III в конце XV в. до н.э. и успешно продолжалась до середины XIII в. до н.э. Почти на всем протяжении Нового царства хетты предпринимали походы в юго-западные районы Малой Азии, где располагались страны, объединявшиеся под общим названием Арцава, а также на юг. Вся южная территория была населена близкородственными хеттам лувийцами и называлась в целом Лувией. В состав Арцавы входила и Вилуса (многие ученые полагают, что так называлась область г. Трои, или Илиона(Город Троя, или Илиоп, известен из древнегреческого эпоса «Илиада», приписываемою Гомеру. Однако, согласно недавним исследованиям Л.С. Клейна, это первоначально были названия двух разных городов: тот город, который археологи называют Троей, — на самом деле Илион, или Вилуса; настоящая Троя (хеттская Таруиса) находилась восточнее, у Мраморного моря,— Примеч. ред.)). В более раннюю эпоху Арцава поддерживала связь с далеким Египтом, что хорошо видно из одного письма фараона Аменхетепа III, составленного на хеттско-неситском языке и адресованного царю Арцавы (фараон обращается к царю с просьбой прислать в его гарем дочь).

После военных операций сына Тутхалии. Суппилулиумы I и сына последнего, Мурсили II, страны Арцавы были завоеваны и почти с каждой были заключены мирные договоры. Правители арцавских стран обязались регулярно отправлять в Хатти военныe вспомогательные отряды вместе с боевыми колесницами, систематически посылать дань хеттскому правителю, своевременно выдавать беглецов из Хатти и т.д. Хетты же обещали помогать Арцаве в случае появления врага. Мирные договоры скреплялись клятвой верности, однако она была непрочной, ибо правители стран Арцавы, улучив момент, сразу же отлагались от хеттов.

Хеттские исторические документы периода Нового царства полны описаниями борьбы хеттов с племенами касков, обитавшими на севере и северо-востоке от Хатти, в горах вдоль южного побережья Черного моря. Особенно многочисленны сведения о касках в «Анналах Суппилулиумы I» и «Анналах Мурсили II». Хеттские тексты сообщают нам, что в стране касков «правление одного (человека) не было принято», т.е. у них не было царя, и они все еще находились на первобытнообщинной ступени общественного развития. Однако со времени царствования Мурсили II некоторые правители каскской страны (например, Пиххуния из каскской области Типия) начинают править страной «не по-каскски», а «по-царски».

Борьба с касками носила систематический характер еще со времени царствования Тутхалии III, что было вызвано как частыми набегами касков на территорию хеттов, так и захватническими стремлениями хеттских правителей. Каски разоряли не только пограничные с Хатти области, но иногда вторгались и в глубь страны, угрожая самой столице хеттов. Каскский вопрос по смог окончательно урегулировать никто из хеттских правителей, хотя иногда они и заключали с касками мирные договоры. Военные походы хеттов против касков лишь временно приостанавливали их разорительные набеги.

На восточной периферии Малой Азии хетты подчинили Ацци-Хайасу, с народом и с правителем которой Хукканой Суппилулиума заключил мирный договор, по которому Хуккана получал в жены хеттскую царевну, но запрещавший ему, между прочим, претендовать на других женщин хеттского царского дома, что показывает наличие в Хайасе пережитков весьма древних брачных отношений (право на сожительство с сестрами и кузинами жены).

Крупных результатов добились хетты в это время в борьбе за Северную Сирию. Воспользовавшись временным ослаблением Хатти после падения Древнего царства, а также г. Ашшура, господствовавшего до тех пор в Северной Месопотамии, митаннийцы добились крупных успехов к западу от Евфрата, в особенности в Северной Сирии: Халеб, Алалах, Каркемиш и другие царства находились под их политической гегемонией. При митаннийском царе Саусадаттаре митаннийцы победили и разрушили г. Аплпур и овладели землями к востоку от Тигра. Правители Митанни (Шуттарна II и Душратта) поддерживали с фараонами Аменхотепом III и Аменхотепом IV (Эхнатоном) дружеские отношения, которые закреплялись браками египетских царей с дочерьми митаннийских правителей(Это не значит, что митаннийские царевны становились египетскими царицами: фараоны лишь включали их в число дам своего гарема, прислуживавших собственно царице — египтянке, нередко родной сестре фараона. — Примеч. ред.). Митанни, как и Хеттское царство, состояло из целой системы полусамостоятельных царств и городов-государств, обязанных данью и военной помощью верховному царю всего Митаннийского объединения.

Суппилулиума I положил конец могуществу Митанни. Переправившись через верхний Евфрат, хеттские войска вторглись в мелкие хурритские царства в долине реки и вышли с севера к Вашшуканни — столице Митанни. Хетты разгромили столицу, но претендент на трон Митанни отступил, не приняв боя. На престол Митанни Суппилулиума посадил своего сторонника Шаттивасу, выдав за него замуж дочь. После успешных походов Суппилулиумы в Северную Сирию царство Митанни потеряло все свои владения к западу от Евфрата. Затем Митанни не смогло отразить удары ассирийцев и к концу XIII в. до н.э. превратилось в составную часть Ассирийской державы. Суппилулиума I не только разгромил Митанни, по и сумел свергнуть почти всех правителей зависевших от него сирийских княжеств, простиравшихся до Ливанских гор. С этого периода начинается длительное господство хеттов в Северной Сирии. После завоевания: Халеба, а также Каркемиша, важного города у переправы через Евфрат, Суппилулиума посадил на трон этих городов своих сыновей—Пияссили и Телепину, заложив этим основу хеттских династии в Каркемише и Халебе, просуществовавших очень долго. Суппилулиума завоевал и Алалах, которым тоже владели хурриты. И здесь хетты удержали господство до конца существования их царства. В период Новохеттского государства под сильным влиянием хеттов находились и другие княжества Сирии. Господство грозного северного соседа подкреплялось в Сирии периодическим появлением здесь хеттского войска.

При Суппилулиуме между Хатти и Египтом не существовало напряженных отношений. Доказательство этому — поздравительное письмо Суппилулиумы фараону Эхнатону в связи с его вступлением на трон. Но проводившаяся в Сирии политика хеттов привела их к столкновению с Египтом.

Со времени XIX династии перед Египтом встала задача восстановления былого влияния в Палестине, Финикии и Сирии, утерянного в первой половине XIV в. до н.э. Главным соперником Египта в Азии стало теперь Хатти, против которого и начал борьбу фараон Рамсес II. На пятом году своего царствования (ок. 1312 г. до н.э.)(По другим расчетам, 1286 г. до н.э.) Рамсес II собрал двадцатитысячное войско и отправился в Сирию, где к встрече с ним готовился царь хеттов Муваталли со своим войском, состоявшим из 30 тыс. воинов. У г. Кадета (Кинзы) отряды хеттского войска, включавшего ополченцев из разных подчиненных стран, в том числе дарданян, т.е. троянцев, устроили фараону засаду, внезапно напали на него и разгромили находившиеся с ним египетские отряды. Хотя Рамсесу удалось вырваться из окружения и отразить противника, он так и не сумел победить хеттов и овладеть Кадешем. Однако и хетты не сумели продвинуться к югу; борьба против египтян продолжалась.

После длительной борьбы, на 21-м году царствования Рамсеса II, т.е. предположительно в 1296 г. до н.э.(Дата определяется различно — от 1296 до 1270 г. до н.э.), когда царем хеттов был уже Хаттусили III, между Египтом и Хатти был заключен мирный договор, предусматривавший обеспечение взаимной неприкосновенности, оказание помощи друг другу в случае появления общего врага, взаимную выдачу беглецов и т.д. Договор был закреплен браком Рамсеса II с дочерью Хаттусили III, после чего египтяне и хетты никогда не воевали друг с другом.

Хеттские клинописные тексты периода Нового царства содержат немало сведений о контактах хеттов с государством Аххиява (видимо, то же, что «Акайваша» египетских иероглифов). Аххиява упоминается в связи с районами, расположенными на западе и юго-западе Малой Азии. Само название некоторыми учеными отождествляется с термином «ахейцы», обозначавшим у Гомера союз древнегреческих племен, хотя другие ученые по лингвистическим основаниям решительно отвергают это отождествление. Аххиява все еще не локализована окончательно; исследователи допускали возможность искать ее на Родосе или Кипре, на Крите или где-то в Анатолии (на юго-западе, западе или северо-западе). В последнее время все больше сторонников приобретает первоначальное предположение об отождествлений Аххиявы с Микенской Грецией.

Между Аххиявой и Хатти существовали дружественные отношения со времен царствования Суппилулиумы I. Однако впоследствии эти отношения ухудшились, так как Аххиява стремилась укрепиться на юге и юго-западе Малой Азии, в особенности в г. Милаванде (возможно, позднейший Милет), а также в Аласии (о-в Кипр), где сталкивались интересы обеих держав. Ко второй половине XIII в. до н.э. (?) «человек (из) Аххия(вы)», т.е. правитель этой страны, все чаще опустошал территории стран, зависевших от хеттов и расположенных на далеком западе Анатолии.

С этого времени и начинается постепенный упадок могущества Хеттской державы. Каскские племена по-прежнему атаковали северные пограничные районы ослабевшего соседа, как полагают некоторые ученые — под давлением начавших передвижение от Кавказа на юго-запад абхазских и грузинских племен; на востоке же Малой Азии активизировались различные политические объединения долины верхнего Евфрата (Паххува, Цухма и др.). Неблагоприятное положение создалось для хеттов и в странах Арцавы, стремившихся получить политическую независимость, чему способствовало усиление в самом Хатти культурно-религиозного влияния лувийского мира.

К концу XIII в. до н.э. Хеттское царство переживало внутригосударственный кризис. Непрерывные военные походы сильно ослабили экономику страны, разорив различные отрасли хозяйства. Из одного письма, адресованного хеттским царем правителю Угарита, выясняется, что в это время Хатти испытывало большую нехватку продовольствия. Ко всему прибавилось вторжение в Малую Азию племен Эгейского моря, названных в египетских источниках «народами моря»(Египетские источники называют целый ряд «народов моря», но с уверенностью отождествить их нельзя. Возможно, в числе их были ахейцы ( 'кйвш, условно читается акайваша), ликийцы с юго-запада Малой Азии (рк, условно рукка, лукка), сикулы (шкрш, шикулаи), филистимляне (прcт), зтруски (?—трш, условно турша) и др. Напомним, что в египетском письме гласные не обозначались.— Примеч.ред.). «Ни одна страна, начиная от Хатти, не устояла перед их войсками»,— отмечается в одной из египетских надписей. В самих дошедших до пас хеттских источниках не сохранилось сведений об этой катастрофе, разразившейся, видимо, при последнем царе хеттов — Суппилулиуме II.

Приблизительно к 1200 г. до н.э. или несколько позже некогда грозное царство Хатти навсегда пало вместе со своей столицей Хаттусой(Кто именно из передвигавшихся тогда племен разрушил Хаттусу и Хеттское царство, неясно; по мнению И.М. Дьяконова, среди них были индоевропейские племена мушков, принадлежавшие к другой, не хетто-лувийскои ветви индоевропейской языковой семьи. Впоследствии, слившись с урартами и хурритами, они образовали армянский народ, передав ему индоевропейский язык. — Примеч. ред.). Восточная Малая Азия запустела на триста-четыреста лет. В те же годы в войне с ахейцами погибла и знаменитая Троя, связывавшая цивилизации Малой Азии и Балканского полуострова. Легенды о падении Трои дали впоследствии материал для великих греческих эпических поэм, которые приписывались легендарному поэту Гомеру, — «Илиады» и «Одиссеи».

Социально-экономические отношения в Хатти.

Основным занятием населения хеттского общества были земледедие и скотоводсто, отраженные во многих параграфах хеттских законов. Хетты занимались разведением овец, коз, свиней и крупного рогатого скота. Во II тысячелетии до н.э. в Малой Азии распространяется коневодство. Впоследствии хетты учились наиболее совершенным методам выучки боевых коней по хурритским пособиям, переведенным на хеттский язык из учебника хурритского коневода Киккули. Хеттские законы сохранили нам цены на различный скот: лошадь или мул стоили от 15 до 40 сиклей серебра (сикль = 8,4 г), бык—4—12 сиклей, овца — 1 сикль и т.д. У хеттов были развиты птицеводство, пчеловодство и другие отрасли хозяйства.

В хозяйственной деятельности хеттов большое место занимало земледелие. Земельные участки непосредственных производителей обычно состояли из пахотной земли или садов-виноградников. По сравнению со скотом участок земли стоил дешево: 1 ику (0,35 га) необработанной земли стоило 1 сикль серебра, обработанной — 2—3 сикля(Цены эти невероятно низкие, и некоторые ученые предполагают, что земля у хеттов, как и в ранней Месопотамии, в нормальный товарооборот вообще не попадала и что речь идет об оценке земли при вынужденной ее передаче должником кредитору за долги. — Примеч. ред.). Дороже ценились сады-виноградники: 1 ику виноградника стоило 40 сиклей серебра.

Наряду со скотоводством и земледелием в хеттском обществе было высоко развито ремесло: металлургия бронзы, изготовление орудии из неё, а также гончарное дело. Прекрасные образцы сельскохозяйственных и ремесленных орудий, оружия, высокохудожественной посуды благодаря археологическим раскопкам дошли до наших дней. Значительный уровень сельского хозяйства и ремесла обусловил развитие у хеттов торговли.

Формы землевладения и землепользования были разными. В Хеттском государстве существовали царские (дворцовые), храмовые и частные (общинные) земли. Царские и храмовые земля находились в непосредственном распоряжении верховной государственной власти, ибо царь уже считался не только верховным правителем страны, но и верховным жрецом, следовательно, главным собственником дворцовых и храмовых земель. Однако он не был собственником всех земель страны. Определенная часть земли находилась вне государственного хозяйства (сектора). Такие земли свободно отчуждались (куплей-продажей, дарением и т.д.).

Государственные земли могли быть переданы — обычно в виде целых поселений — разным царским (дворцовым) и храмовым хозяйствам. Царское хозяйство охватывало разные «дома»-хозяйства: «дом царя» (иногда называвшийся «домом Солнца»), «дом царицы», «дом дворца» и т.д., в которых трудились различные категории непосредственных производителей. Определенная часть их была прикреплена к «дому». В числе храмовых хозяйств были «дома бога» (т.е. храмы), так называемые каменные дома, костяные дома, дома печати, дома таблички и т.д. Они имели собственные контингенты непосредственных производителей, часто также прикрепленных к землям этих храмовых (а также вообще культовых, например заупокойных) хозяйств. «Дома» передавались в эксплуатацию и различным царским или храмовым служащим, как правило, вместе с рабочим персоналом, прикрепленным к земле того или иного поселения. Выдавались участки и без персонала.

Крупные «дома» государственного сектора распадались в конечном счете на мелкие хозяйства — индивидуальные «дома», которые и служили основными производственными ячейками в хеттском обществе. Владение и пользование государственной землей были связаны с выполнением государственных повинностей двух типов — саххан и луцци. Саххан—это натуральная повинность, она обязывала отдельных непосредственных производителей или крупные хозяйства поставлять в готовом виде всякого вида производственную продукцию (молочные или другие продукты питания, шерсть и т.д.), а также скот в пользу царя и крупных государственных служащих («господина страны», начальника округа, градоначальника и т.д.). Луцци — трудовая повинность, она состояла в выполнении рбот на полях или виноградниках, вспашке земли, ремонте крепостей, строительных или других государственных и общественных работах в пользу правителя страны (дворца) или государственных сановников. Эти повинности включали и обязанности царского служащего или крупного государственного хозяйства поставлять государству вспомогательные отряды, из которых формировалось хеттское войско(Некоторые исследователи полагают, что воинской и некоторым другим повинностям подлежало и население вне государственного сектора. Наличие общинно-частного сектора выводится этими исследователями из ряда косвенных указаний хеттских законов, из двоякой подсудности подданных государства: царским чиновникам — для одних, общинным старейшинам мияхвантес — для других (согласно «Инструкции начальнику области») и т.п. Следует иметь в виду, что от Хеттского царства вовсе не дошло документов частного характера, которые, вероятно, были написаны на дереве и не могли сохраниться — Примеч. ред.).

От выполнения саххана и луцци освобождались только по специальному указу царя. Обычно от государственных повинностей освобождались храмы и разные культовые учреждения, непосредственные производители которых трудились только в пользу «бога». Однако бывали случаи и двойной эксплуатации, когда непосредственного производителя заставляли работать как на царя или его сановников, так и на храм.

В процессе сельскохозяйственного производства в государственном секторе складывались и развивались экономические отношения двух типов: собственно рабовладельческого характера и крепостнического типа (подразумевавшего отработочную повинность). Способы эксплуатации были в основном рабовладельческими, с которыми сочетались формы эксплуатации крепостнического типа. Поэтому непосредственных производителей государственного сектора можно назвать «зависимыми людьми рабско-крепостнического типа»(Выше этот тип работников обозначался как илоты. — Примеч. ред.). При этом следует учитывать, что хеттские «крепостные» не составляли класса, обособленного от рабов, и сами хетты, хотя и отличали их от частных рабов обычного типа, все же обозначали и крепостных как «головы рабов и рабынь». Поэтому сейчас их часто рассматривают как подразделение одного и того же класса несвободных(Или класса рабов в широком смысле слова. — Примеч. ред.).

Хеттские законы делят хеттское общество па свободных людей и на противопоставленных им несвободных («рабов»). С самого начала «свободными» назывались лица, освобожденные царем (дворцом) от государственных повинностей саххан и луцци не только в пользу царя (дворца) или крупных государственных служащих, но и в пользу храма, а также других культовых учреждений. Свободные от всех повинностей люди постепенно становились «знатными, почетными, благородными», т.е. социально свободными. Из них образовался верхний, господствующий слой общества (царские служащие, военачальники, разные представители администрации, храмовые служащие и др., владевшие крупными земельными участками), для которых трудовая деятельность становилась уже позорным занятием или одной из форм наказания.

«Несвободными» были лица, не освобожденные от трудовой деятельности — от выполнения хотя бы одной из государственных повинностей — и вследствие этого рассматривавшиеся как социально несвободные. Если такого человека освобождали от обязанностей, например в пользу царя и крупных государственных служащих, то он должен был трудиться в пользу храма, т.е. оставался все же несвободным, зависимым. «Несвободные» охватывали широкие круги непосредственных производителей (пахарей, пастухов, ремесленников, садовников и многих других), составлявших низший социальныи слой Хатти. Они включали в себя собственно рабов, крепостных(Т.е. илотов. — Примеч. ред.), наемников и др., т.е. людей, находившихся в разных формах зависимости.

Война обеспечивала хеттское, обшество подсобной рабочей силой и материальными благами. В походах хетты захватывали много пленных. Только Мурсили II привел из арцавских стран 66 тыс. пленных, названных в «Анналах Мурсили II» шумерским термином нам-ра (по-хеттски читался как арнувала), т.е. «депортированные» (уведенное в плен население покоренной территории). Часть из этих депортированных обращали в рабов различных категорий, других поселяли на землю в качестве обязанных повинностью подданных хеттского царя (иногда их зачисляли и в войско). По истечении определенного времени дни оказывались приравненными к трудовому населению страны Хатти.

Существовали различные категории непосредственных производителей материальных благ. Одни из них целиком были лишены прав владения или собственности на средства производства и принуждались к труду на хозяина прямым насилием. Это были рабы, обычно выступавшие лишь как объекты права. Они использовались в качестве прислуги, для обработки земли «дома» или ухода за скотом и т.д. Другие располагали средствами производства, однако только с условным правом владения, но на собственности. Экономически (но, видимо, не сословно) от них отличались те, которые, обычно выступая как субъекты права, имели свои «дома» (хозяйства), включавшие в себя семью, земельный участок (как правило, только на правах владения), определенное количество собственного скота и рабочий персонал — своих рабов. При всем этом создавалась экономическая возможность для известной материальной заинтересованности и хозяйственной инициативы мелких производителей материальных благ. С правовой точки зрения все категории непосредственных производителей составляли единый эксплуатируемый класс-сословие «зависимых, несвободных, подневольных людей» хеттского общества.

Государство у хеттов имело рыхлую структуру. В этом отношении оно не отличалось от Митанни и других сравнительно недолговременных государственных объединений Малой Азии, Сирии и Северной Месопотамии. Кроме городов и областей, подчинявшихся непосредственно царю или царице, существовали мелкие полузависимые царства (для царевичей), а также области, выделенные в управление крупным сановникам. Во главе всего государства стояли царь (хассу), носивший (в отличие от менее значительных царей) также титул табарна, и царица, которая могла носить титул тавананна, если она была матерью наследника престола или самого царя. Царь имел важные военные, культово-религиозные, правовые, дипломатические и экономические функции. Царица-тавананна наряду с царем занимала высокое положение в хеттской социальной организации: она была верховной жрицей с широким кругом культовых и политических прав и обязанностей, получала самостоятельные доходы.

При царском дворе находилось множество должностных лиц и служителей: «сыновья дворца», «оруженосцы золотого копья», «люди жезла», «надсмотрщики над тысячей», «виночерпии», «стольники», «повара», «чашники», «брадобреи», «хлебопеки», «доильщики» и др. Царя обслуживали «кожевники», «сапожники», «изготовители царских боевых колесниц» и т.д. Они назывались «рабами (слугами) царя», хотя не были рабами в прямом смысле слова. Все они получали за службу участок земли на прокорм.

Храмы представляли собой крупные хозяйства, аналогичные по структуре царскому хозяйству. В храме работали различные категории людей. Это были служители культа («великие жрецы», «малые жрецы», «помазанники», «музыканты», «певчие»), служители «кухни» («кравчие», «стольники», «повара», «хлебопеки», «виноделы»), непосредственные производители (пахари, пастухи, овцеводы, садовники). Все они обозначены как «божьи рабы и рабыни». В действительности же и они не были собственно рабами.

Право и закон.

Законам у хеттов приписывалось божественное происхождение, хотя в их тексте это и не отражено. Дошедший до нас сборник законов состоит из двух основных таблиц, первая из которых была составлена еще в начале древнехеттского периода (существует и позднейший вариант законов, датируемый XIII в. до н.э.). Хеттские законы, имея классовый характер, уделяли большое внимание защите собственности, в особенности права собственности «свободного» человека. Они устанавливали твердый тариф цен — доказательство известного развития товарно-денежной системы (приводятся и цены на рабов-ремесленников: гончаров, кузнецов, плотников, кожевников, портных, ткачей, птицеловов—от 10 до 20 сиклей серебра)(Вероятно, у хеттов, как и в Месопотамии, эти тарифы были действительны не для реальных хозяйственных сделок, а для оценки судом убытка в случае повреждения или похищения имущества и для расчетов внутри казенных хозяйств. Заметим, что в Старовавилонском царстве рабов-ремесленников почти по было.— Примеч. ред.). Целый ряд параграфов посвящен семейному праву, а также праву наследования. Семья у хеттов носила патриархальный характер: во главе ее стоял отец. Его власть распространялась не только на семейную собственность, но и на жену и детей, хотя права главы семьи по отношению к ее членам не были безграничны. Существовали различные формы брака: брак, подразумевавший уплату определенной суммы со стороны семьи жениха; брак эрребу, при котором зять входил в семью невесты, уплатившую выкуп; брак-похищение. Разрешались браки между различными представителями свободных и несвободных.

Хеттская культура.

Если в результате слияния и скрещения хаттских и индоевропейских племен образовался хеттский относ, то в процессе слияния культурных достижений этих двух этнических групп была создана хеттская культура, которая с самого начала характеризовалась обилием местных, хаттских традиций. В образовании хеттской культуры значительную роль сыграли хурритский и лувийский культурные элементы. На нее оказали влияние также северосирийский и шумеро-аккадский культурные миры.

Богазкёйский архив сохранил нам богатую хеттскую литературу, содержащую тексты официального характера (указы царей, анналы), а также мифы, легенды. Благодаря этому архиву мы познакомились с одной из ранних автобиографий в мировой литературе — «Автобиографией Хаттусили III». В новохеттский период было переведено на хеттский язык значительное число произведений литературы народов Ближнего Востока («Эпос о Гильгамеше», хурритскпе мифы). Наибольшее значение имеют хурритское эпическое повествование о царстве на небесах, в котором рассказывается о переходе власти от одной династии богов к другой, и хурритская эпическая поэма о боге Кумарве — «Песнь об Улликумми». Эти произведения служат звеном, связывающим древние литературы Ближнего Востока с древнегреческой мифологической и поэтической традицией, в частности с «Теогонией» Гесиода. Сюжет поэмы о смене четырех поколений богов на небесах аналогичен рассказу Гесиода о переходе власти от Урана к Кроносу и от Кроноса к Зевсу. Сюжет «Песни об Улликумми» очень похож на гесиодовский миф о Тифоне.

Довольно богата хеттская мифологическая литература, включившая в себя и мифы хаттского происхождения. Один из них — мифологический рассказ протохеттского новогоднего ритуала — «Миф об Иллуянке». Ритуал передавал битву между божественным героем и его противником — драконом Иллуянкой, происходившую в связи с приближением Нового года. Эту схватку сравнивают с ритуальными сражениями, которые устраивались во время позднейших новогодних праздников разных стран мира. К хаттской традиции восходит миф о временно исчезающем и вновь воскресающем божестве — «Миф о Телепину». Одним из атрибутов культа этого божества было вечнозеленое дерево.

Памятники хеттского искусства обращают на себя внимание многообразием и оригинальностью форм и типов (серебряные и бронзовые фигурки животных, чаши и кувшины из золота, золотые орнаменты, так называемые штандарты, иногда с изображением оленя). Уникальны каменные идолы из Кюль-тепе, образцы керамики (посуда, ритоны, вазы). С периода Новохеттского царства в Центральной Малой Азии появляется монументальный стиль в разных областях искусства (рельефы на камне, изображения животных — сфинксы, львы), а также в архитектуре. Высокого уровня достигла в Хатти обработка камня, прекрасным примером которой является высеченная в скале скульптурная галерея в Язылыкая. Сохранились оригинальные образцы хеттской глиптики: па царских печатях помещены надписи, выполненные «хеттской» (на самом деле лувийской) иероглификой и хеттской клинописью.

Хеттская религия играла колоссальную роль в идеологической и хозяйственной жизни общества. Как считали сами хетты, существовала «тысяча богов Хатти», включавших божества хеттского, индоевропейского (неситского, лувийского, палайского), хурритского, ассиро-вавилонского, арийского(Арийские (т.е. индоиранские) боги достоверно упоминаются лишь среди митаннийских богов, и далеко не на нервом месте, только в договоре между государством хеттов и государством Митанни, где, как ужа говорилось, правила династия индоиранского происхождения. Поэтому в хеттский пантеон эти боги не входили.—Примеч. ред.) и другого происхождения. Главным божеством был бог грозы, именуемый «царем неба, господином страны Хатти», супругой которого считалась богиня Солнца из г. Аринны — «госпожа страны Хатти, неба и земли, госпожа царей и цариц Хатти».

Традиции хеттской культуры не исчезли и после падения Хеттской державы (см. «Расцвет древних обществ», лекция 2).